“樱桃老丸子”通过精心收集，向本站投稿了6篇俄语阅读:红楼梦第二十二回，今天小编在这给大家整理后的俄语阅读:红楼梦第二十二回，我们一起来看看吧！
- 目录
篇1：俄语阅读:红楼梦第二十二回
俄语阅读:红楼梦第二十二回
Заставить емонов спосона
и ух от страха испустить,
На ви пучок из нитей шелка,
но в ней внезапный гром таится.
Коль загремит а загрохочет,
вас может и ошеломить.
Но погляите – от нее
она зола уже ымится!
А в целом – поскажу чуть чуть –
весьма заавная вещица.
Приумала эту загаку госуарыня аньчунь.
– Хлопушка? – нерешительно произнес зя жэн.
– Совершенно верно! – поспешил ответить Баоюй. Слеующей ыла загака Инчунь:
Тела неесные в виженье –
кто все их о конца сочтет?
Всега увязаны разумно
виженья этих тел и счет.
Так почему же ень за нем
столь еспокойно их служенье?
Да потому, что Инь и Ян
неисчислимы превращенья!
А ля отгаки поскажу:
премет всега в употреленье.
– Счеты! – воскликнул зя жэн.
– Верно! – потверила Инчунь.
Таньчунь загаала такую загаку.
Внизу стоящий мальчуган
ввысь оращает взгля:
Прекрасен светлый ень инмин,
наро веселью ра!
Но невзначай оорвалась
натянутая нить,
Восточный ветер ни к чему
в орыве том винить…
Я поскажу вам: эта вещь
спосона веселить…
– Бумажный змей, – произнес зя жэн.
– Правильно, – ответила Таньчунь.
Затем шла загака Дайюй:
Погас рассвет. Но кто унес
ымок вух рукавов?
Ни в лютне, ни среи оеж
ушистых нет слеов.
Премет сей и ез петуха
с зарею уит нас,
Поскажет ез служанки он,
что пятой стражи час.
Он, утром о конца сгорев,
по вечер оживет,
И ень за нем, лучась струясь,
живет за гоом го.
Коль темнотою станет свет –
печаль не оойешь,
Но прехоящи свет и тьма
и при ветрах, и в ожь.
Скажу к разгаке: сей премет
у нас всега найешь.
– Не иначе как лаговонные свечи, которые жгут ночью, чтоы отметить время! – воскли
кнул зя жэн.
– Верно! – потверил Баоюй, опереив Дайюй.
зя жэн принялся читать слеующую загаку:
Вот ез виженья он стоит,
а юг, опустим, слева, –
Тога направо ует юг,
а слева ует север…
Сян загрустил – тога и он
оъят его тоской,
Весь ень смеется Сян – и он
смеется ень еньской…
Я намекну: повсюу есть
у нас премет такой.
– Замечательная загака! – похвалил зя жэн. – Пожалуй, это зеркало.
– Верно, – улынулся Баоюй.
– А кто приумал? – спросил зя жэн. – По ней нет пописи.
– Должно ыть, Баоюй приумал, – произнесла матушка зя.
зя жэн ничего на это не сказал и стал читать посленюю загаку, ее приумала Баочай:
Есть на лице глаза, но нет зрачков,
и созан весь живот ля пустоты.
Но раость есть при встрече у воы,
кога раскрыты лотоса цветы.
Кога ж с утуна паает листва,
разлуке наступает свой чере,
Люовь жены и мужа о зимы,
Лишь о зимы – и то не оживет.
…Разгаку среь вещей люой найет!
зя жэн заумался:
?Премет загаки самый оычный, ничего осоенного в нем нет, но если евушка в столь
юном возрасте сочиняет такие загаки, значит, не сужены ей ни счастье, ни олголетие!?
зя жэн опечалился и стоял, поникнув головой. Матушка зя решила, что зя жэн уст
ал, к тому же при нем молоые оялись веселиться, поэтому она сказала:
– Ии отыхай! Мы скоро тоже разойемся.
зя жэн несколько раз почтительно кивнул, попросил мать выпить чашку вина и пошел
к сее. Он сразу лег, но уснуть не мог и ворочался с оку на ок, охваченный глуокой
печалью.
Матушка зя межу тем после его ухоа сказала етям:
– Теперь можете веселиться сколько угоно.
Не успела она это произнести, как Баоюй поежал к фонарю и затараторил, высказывая
свои сужения о загаках, какая хороша, какая не совсем уачна, а какая вооще никуа
не гоится. При этом он так размахивал руками, что ыл похож на оезьянку, спущенную
с привязи.
– то ты разошелся? – остановила его Дайюй. – Куа пристойней спокойно сиеть, вести
разговор и шутить, как это ыло сначала.
Вернувшаяся в это время из внутренних комнат Фэнцзе сказала:
– Отцу нельзя отхоить от тея ни на шаг. Жаль, нао ыло намекнуть ему, чтоы застави
л тея сочинять загаки в стихах! Вот тога ы ты попотел!
Баоюй рассерился, поежал к Фэнцзе, принялся ее тормошить.
Посиев еще немного, матушка зя почувствовала усталость – уже проили четвертую ст
ражу. Она приказала разать служанкам оставшееся угощение, понялась и сказала:
– Пойемте отыхать. Завтра встанем пораньше и уем веселиться – празник еще не кон
чился.
Постепенно все разошлись.
Какие соытия произошли на ругой ень, вы узнаете из слеующей главы.
篇2：俄语红楼梦第二十六回
俄语红楼梦第二十六回
Сюэ Пань смущенно улынулся。
– Пои разери， ？Тань Инь？ это или ？Го Инь？？
В этот момент вошел мальчик слуга и громко оъявил：
– Госпоин Фэн。
Баоюй сразу огаался， что это Фэн зыин， сын полковоца Божественной воинственнос
ти Фэн Тана。
– Сейчас же проси！ – закричали все хором。
ерез мгновение на пороге появился улыающийся Фэн зыин。 Гости вскочили， напере
ой уступая ему место。
– Зорово！ – воскликнул Фэн зыин。 – Боитесь выйти за верь， устроили ома веселье！
– Мы так авно вас не виели！ – вскричали тут Сюэ Пань и Баоюй в оин голос– Как пож
ивает ваш почтенный атюшка？
– Благоарю， отец зоров， – ответил Фэн зыин。 – А вот мать схватила простуу， и ей нез
оровится。
Заметив ссаину на лице Фэн зыина， Сюэ Пань с улыкой спросил：
– Опять порались？ Вон как вывеску разукрасили！
– Нет！ Больше этим не занимаюсь！ С тех пор как порался с сыном увэя！ – ответил Фэн
зыин。 – Да и зачем， соственно？ то же касается ссаины， так это меня заел крылом с
окол， кога мы охотились в горах Теваншань。
– И авно？ – поинтересовался Баоюй。
– Поехали вацать восьмого числа третьего месяца， а вернулись позавчера。
– Теперь понятно， почему я не виел вас третьего и четвертого числа в оме рата Шэня！
– сказал Баоюй。 – Соирался спросить о вас， а потом как то заыл。 Вы оин езили？ Или
с атюшкой？
– Ну как же ез атюшки？ – произнес Фэн зыин。 – то нао рехнуться， чтоы ехать оно
му и наживать сее неприятности！ С каким уовольствием я выпил ы с вами вина и посл
ушал песни！ Впрочем， не ыло ы счастья， а несчастье помогло！
Фэн зыин уже успел выпить чай， и Сюэ Пань пригласил его к столу。
– Присаживайтесь и рассказывайте！ – сказал он。
– Мне и в самом еле очень хотелось ы с вами повеселиться， но， увы， не могу！ Важное
ело。 Я олжен его немеленно выполнить и оложить отцу。
Как только не уерживали гости Фэн зыина！ Наконец он с улыкой сказал：
– Даже не верится！ Сколько лет мы знакомы， и ни разу не прихоилось уговаривать меня
пить。 Сегоня же случай осоый。 Но раз вы так настаиваете， я важы осушу ольшую ча
шу и сразу уеу。
На том и порешили。 Сюэ Пань взял чайник с поогретым вином， и Баоюй поставил ва к
ука。 Фэн зыин， стоя， оним ухом выпил。
– Расскажите хотя ы， что за несчастье вам помогло， – попросил Баоюй， – а потом езжайт
е。
– то неинтересно， – ответил Фэн зыин。 – Лучше я устрою угощение， приглашу вас， тог
а и поговорим。 Кроме того， я хочу оратиться к вам с оной просьой。
Он поклонился и сорался ухоить。
– Вы нас заинтриговали！ – промолвил Сюэ Пань。 – Еще неизвестно， кога мы ожемся п
риглашения。 Рассказали ы лучше сейчас， чтоы нас не терзало люопытство！
– Дней через восемь – есять непременно приглашу вас， – пооещал Фэн зыин。
Все провоили его к воротам и， как только он уехал， вернулись к столу， выпили еще по ч
арке и разошлись。
Сижэнь межу тем уже стала еспокоиться。 Она ыла уверена， что Баоюй у отца， и не мог
ла понять， почему он так олго не возвращается。 Кога же увиела Баоюя навеселе и усл
ышала， ге он ыл， орушилась на него с упреками：
– Хорош， нечего сказать！ Тут волнуются， а он веселится как ни в чем не ывало！ Хоть ы
преупреил！
– Я веь всега преупрежаю！ Но сегоня пришел Фэн зыин， и я позаыл。
В этот момент вошла Баочай и， услышав этот разговор， рассмеялась：
– Ну что， отвеал рекостных яств？
– Конечно， – засмеялся в ответ Баоюй， – но уж ты， сестра， наверняка попроовала первая
Баочай покачала головой。
– Вчера рат хотел меня угостить， – сказала она， – но я неостойна есть такие еликатесы
и посоветовала ему угостить старших роственников。
Служанка поала чай， завязалась непринужённая есеа。 Но о этом мы рассказывать не
уем。
Дайюй тоже очень еспокоилась。 Она слышала， что Баоюй еще с утра пошел к отцу и о
сих пор не вернулся。 Лишь за ужином она узнала， что он уже ома， и захотела тотчас пой
ти расспросить， что случилось。 Ия в сторону вора Наслажения пурпуром， она увиела
впереи Баочай и послеовала за ней。 Но у моста Струящихся ароматов остановилась， зал
юовавшись какими то пестрыми птицами。 Пока она стояла там， ворота вора Наслажен
ия пурпуром заперли и пришлось постучаться。
А нао вам сказать， что инвэнь и Бихэнь как раз пере тем рассорились， и инвэнь， стоя
вшая во воре， услышав стук， решила отвести ушу：
– Вечно шатаются зесь， не ают покоя！
Стук повторился。 инвэнь， аже не спросив， кто стучит， в серцах закричала：
– Все спят， прихоите завтра！
Дайюй знала， что служанки Баоюя люят пошутить руг на ругом и， приняв ее за сво
ю， нарочно не открывают。 И Дайюй крикнула：
– то я！ Открой！
– Неважно кто， – не помня сея от гнева， ответила инвэнь。 – Второй госпоин не велел н
икого пускать！
Дайюй рассерилась， и в то же время ей стало оино。 Она хотела еще раз окликнуть ин
вэнь， но разумала и принялась размышлять：
？Все тверят， что ом моей тети – мой роной ом， но я зесь чужая。 Защиты искать не у
кого。 Ненаолго свила я сее в этом оме гнезо， и жаловаться как то неловко？。
При этой мысли слезы заструились по лицу евочки。 Она стояла， не зная， как ыть， кога
вруг услышала смех и голоса。 то разговаривали Баочай с Баоюем。
Дайюй совсем расстроилась， но тут вспомнила о неавней размолвке с ратом。
？Он умает， я на него пожаловалась！。。 Да разве могла я？ Ничего толком не разузнал и ве
лел не впускать меня！ А завтра， может ыть， вооще не пожелает меня виеть？？
Дайюй ыло очень ольно。 Она оиноко стояла в тени еревьев， хотя мох уже залестел о
т холоной росы и свежий ветерок проежал по орожкам саа。 Не выержав， евочка го
рько заплакала。
Вы уже знаете， что Дайюй от прироы ыла наелена реким изяществом и красотой。 А п
лакала она так жалоно， что аже птицы， устроившиеся на ночь в ветвях ив и среи цвето
в， разлетелись。
Поистине：
Бесчувственная у цветов уша，
их евичья не трогает кручина，
А птицы крепко спали в час ночной –
и вруг вспорхнули！ Значит， – есть причина。
О этом же говорится и в ругом прекрасном стихотворении：
Она – итя， оъятое печалью， –
наелена красою и умом。
А все она в тени цветов скучает，
уйя из шелком лещущих хором…
Но плач кога послышался евичий，
нарушив на мгновенье тишину，
веты к земле утоны приклонили，
взметнулись птицы， взмыли в вышину。
Вруг Дайюй услышала скрип。 Она оернулась и заметила， что ворота ворца Наслажен
ия пурпуром распахнулись и кто то вышел оттуа。
Если хотите узнать， кто это ыл， прочтите слеующую главу！
篇3：职称俄语阅读资料：红楼梦第二十六回
职称俄语阅读资料：红楼梦第二十六回
Они поговорили еще немного, и зя нь, заметив, что Баоюй утомился, понялся и стал
прощаться. Баоюй его не уерживал, лишь сказал:
– Если выерешь завтра свооное время, захои, – и велел жуйэр провоить гостя.
Выйя со вора Наслажения пурпуром, зя нь огляелся и, уеившись, что полизос
ти никого нет, принялся олтать с жуйэр и заросал ее вопросами:
– Сколько тее лет? Как тея зовут? Кто твои роители? Давно ли прислуживаешь моему
яе Баоюю? Какое у тея жалованье? Сколько служанок в покоях Баоюя?
Кога жуйэр ответила на все вопросы, зя нь поинтересовался:
– Ту евушку Сяохун зовут? С которой ты разговаривала, кога мы шли сюа?
– Да, – ответила жуйэр. – А зачем вам?
– Она говорила тее, что потеряла платочек? – проолжал зя нь. – Я его нашел.
– Да, говорила, и не раз, – промолвила жуйэр, – спрашивала, не поорал ли его кто ни
уь из нас. Но у меня нет времени на пооные пустяки. Как раз сегоня она снова прос
ила меня поискать ее платок и оещала награу. Да вы же сами слышали, кога мы встре
тились непоалеку от ворот ворца Душистых трав. Если платок у вас, госпоин, отайте
его мне! Посмотрим, как она меня отлагоарит.
Слеует сказать, что еще месяц наза, кога зя нь присматривал за посакой еревьев
, он поорал в сау платок и огаался, что его потеряла она из служанок, не знал, кто
именно, но на всякий случай молчал. А сейчас, услышав, что это платок Сяохун, очень о
раовался и мгновенно составил план ействий.
Он вытащил из кармана свой соственный платок и, отавая евушке, сказал:
– Вот, возьми, но если получишь награу, не таи от меня!
жуйэр оещала, взяла платок, провоила зя ня о ворот, а затем отправилась искать
Сяохун. Но к нашему повествованию это не имеет отношения.
Межу тем Баоюй после ухоа зя ня почувствовал усталость, лег на кровать и погруз
ился в рему. Поошла Сижэнь, села на кровать, стала тормошить Баоюя:
– то это ты вруг среи ня лег спать? Если скучно, ии погуляй!
– Я ы охотно пошел, – ответил Баоюй, еря ее за руку, – только ни на минуту не могу ра
сстаться с тоой!
– Помолчал ы! – воскликнула Сижэнь и стащила Баоюя с кровати.
– Куа я пойу? Везе скучно, – сказал Баоюй.
– Просто так пройешься, все лучше, чем езельничать целыми нями.
Баоюю ыло о того тоскливо, что он послушался Сижэнь. Вышел на террасу, поразнил
птиц в клетках, а затем отправился роить воль ручья Струящихся ароматов, налюая
за резвящимися в вое золотыми рыками. Вруг он заметил, как ежит по склону горы
пара вспугнутых молоых оленей. Баоюй не сразу сооразил, в чем ело, но тут из за скл
она выскочил зя Лань с луком в руках. Увиев Баоюя, он остановился и почтительно пр
оизнес:
– Никак не ожиал, яя, встретить вас зесь!
– Опять алуешься! – упрекнул его Баоюй. – Зачем пугаешь животных?
– то я от скуки, – ответил зя Лань. – Делать нечего, вот и решил поупражняться в стре
лье из лука.
– Выьешь сее зуы, – не захочешь ольше упражняться! – росил Баоюй и зашагал про
чь.
Вскоре он увиел строение, ева различимое в пышных зарослях амука, шелестевшего
на ветру. то ыл павильон Реки Сяосян.
Баоюй роко прилизился и увиел свисавшую о самой земли верную занавеску из пя
тнистого амука. Ничто не нарушало стоявшей вокруг тишины. Баоюй поошел к окну,
затянутому тонким шелком, и почувствовал тонкий, неоычайно приятный аромат. Он скл
онился к окну, и тут о слуха его олетел тихий взох и слова:
– Мои мысли и чувства спят еспроуным сном!
Баоюя разорало люопытство. Он пригляелся и сквозь шелк увиел Дайюй, лежавшую
на постели.
– Почему ты так говоришь? – не утерпев, спросил Баоюй, отовинул занавеску и вошел.
Дайюй растерялась, покраснела, закрыла лицо рукавом и, отвернувшись к стене, притвор
илась спящей.
Баоюй прилизился ыло к кровати, но тут появились служанки и сказали:
– Ваша сестрица спит, вот проснется, тога и прихоите!
Но Дайюй ыстро села на постели и крикнула:
– Я вовсе не сплю!
– А мы умали, арышня, что вы спите! – заговорили в оин голос служанки и стали зват
ь зыцзюань: – Барышня проснулась, ии ыстрее сюа!
После того как они покинули комнату, Дайюй, поправляя волосы, принялась выговариват
ь Баоюю:
– Я спала. А ты меня разуил! Зачем?
Глаза у нее ыли совсем еще сонные, на щеках играл румянец. то то рогнуло в уше Б
аоюя. Он сел на стул и с улыкой спросил:
– то ты сейчас говорила?
– Ничего, – отвечала Дайюй.
– Меня не оманешь! – вскричал Баоюй, щелкнув пальцами. – Я веь слышал!
Разговор ыл прерван появлением зыцзюань. Баоюй с улыкой оратился к евушке:
– Завари ля меня чашечку вашего лучшего чая!
– Откуа у нас хороший чай? – уивилась служанка. – Если хотите хорошего чаю, ожи
тесь Сижэнь, она принесет.
– Не слушай его, – оернула служанку Дайюй. – Дай мне воы!
– Но веь он гость, – возразила зыцзюань, – и первым елом я заварю ему чай, а уж зат
ем поам вам воу.
Служанка ушла, а Баоюй ей всле произнес с улыкой:
– Милая евочка!
Ах, если я за пологом остался
ввоем с твоею госпожой пригожей,
Я не хотел ы все же, что за нами
кога ниуь ты застилала ложе…
Дайюй вспыхнула, опустила голову.
– то ты сказал?
– Ничего, – снова улынулся Баоюй.
– И я олжна все это выслушивать. Нарался на улице всяких пошлостей, начитался взо
рных книжек, – Дайюй заплакала. – Ты просто смеешься нао мной! Все вы, госпоа, см
отрите на меня как на игрушку!
Она спустилась с кровати и вышла из комнаты. Баоюй росился за ней.
– Милая сестрица, я виноват пере тоой, только никому ничего не говори! Пусть у меня
вырвут язык, если я еще кога ниуь осмелюсь произнести что лио пооное!
В это время к ним поошла Сижэнь и сказала Баоюю:
– Ии скорее оеваться, отец зовет!
ти слова прозвучали ля Баоюя как гром среи ясного неа. Заыв оо всем на свете, о
н помчался оеваться и увиел, выхоя из саа, стоявшего у вторых ворот Бэймина.
– Не знаешь, зачем меня зовет отец?
– Он соирается куа то ехать, – ответил Бэймин. – На всякий случай поторопитесь, там в
се и узнаете.
Они свернули в сторону ольшого зала. Всю орогу Баоюй терялся в огаках. Вруг по
слышался смех. Баоюй оернулся и увиел, что из за угла, хлопая в лаоши, выскочил С
юэ Пань.
– Не сказали ы тее, что зовет отец, разве ты явился ы так ыстро! – воскликнул он.
Бэймин, тоже смеясь, опустился пере Баоюем на колени.
Баоюй в растерянности остановился и никак не мог понять, что случилось. Лишь потом о
н сооразил, что Сюэ Пань хотел выманить его из саа и нарочно все это построил. Сюэ
Пань межу тем поошел к Баоюю, низко поклонился и попросил прощения.
– Не серись на этого парня, – сказал он, кивнув на Бэймина. – Он не виноват, это я упро
сил его пойти на такую хитрость.
Баоюю ничего не оставалось, как сказать:
– Оманул, и лано! Но зачем ыло говорить, что зовет отец? Разве можно лгать? Вот рас
скажу тетушке, пусть тея отругает!
– Дорогой ратец, мне так неохоимо ыло тея вызвать, что о остальном я позаыл, –
ответил Сюэ Пань. – Не оижайся, если кога ниуь я тее понаолюсь, можешь тоже с
казать, что меня зовет отец.
– Ай я я! – вскричал Баоюй. – За такие слова полагается еще ольшее наказание!.. А ты, н
егояй, – крикнул он Бэймину, – чего стоишь на коленях?
– Я не стал ы тея тревожить по пустякам, – проолжал межу тем Сюэ Пань. – Но треть
его числа пятого месяца, то есть завтра, ень моего рожения, по этому случаю Ху Сылай
и эн Жисин ге то разоыли огромный, рассыпчатый корень лотоса и невианной вели
чины аруз. Кроме того, они поарили мне копченого поросенка и ольшую рыину, при
сланную им в поарок из Сиама. Суи сам, часто ли ывает такое везенье? Рыа и поросе
нок, конечно, стоят немалых енег, а и остать их труно, но все же это не иковинки, н
е то что корень лотоса и аруз. И как только уалось вырастить такие огромные? Первым
олгом я угостил свою матушку, затем отослал часть твоей аушке и матери. Оставшеес
я хотел ыло съесть, но поумал, что ля меня оного жирно ует и кто, как не ты, осто
ин есть столь рекие вещи. Вот и решил пригласить тея. Кстати, у меня ует оин прелю
опытный малый, актер и певец. Ты не против повеселиться енек?
Они направились в каинет, ге уже сиели жан Гуан, эн Жисин, Ху Сылай, Шань Пин
жэнь и актер. Все позоровались с Баоюем, справились о его зоровье. После чая Сюэ П
ань распоряился поать вино. Слуги принялись хлопотать, и вскоре все заняли места за
столом. Аруз и корень лотоса ыли и в самом еле невианных размеров, и Баоюй с ул
ыкой сказал:
– Как то неловко получилось. Меня пригласили, а поарков я не прислал.
– Стоит ли говорить о этом! – произнес Сюэ Пань. – Наеюсь, завтра, кога приешь с п
озравлениями, принесешь что ниуь неоычное.
– Еинственное, что я могу поарить, это напись или рисунок. Остальное все не мое. О
ежа, еа, еньги, – смущенно признался Баоюй.
– Кстати, о рисунках, – переил его Сюэ Пань. – Вчера я виел прекрасную картину, хотя
и не очень пристойную, с пространной написью. Я не стал вчитываться, лишь проежал
глазами, там, кажется, ыли иероглифы ?гэн? или ?хуан?. А в ощем, замечательно!
Услышав это, Баоюй поумал:
?Я виел почти все картины ревних и современных хуожников и внимательно читал на
писи к ним, но иероглифов ?гэн“ и ?хуан“ никога не встречал?.
Он напряг память и вруг засмеялся и приказал поать ему кисть. Написав на лаони ва
иероглифа, он оратился к Сюэ Паню с вопросом:
– Ты уверен, что это ыли иероглифы ?гэн? и ?хуан??
– А что? – в свою очереь спросил тот.
Баоюй показал написанные на лаони иероглифы и снова оратился к Сюэ Паню:
– Может ыть, эти? Их и в самом еле легко спутать со знаками ?гэн? и ?хуан?.
Все взоры оратились на лаонь Баоюя, там ыло написано ?Тань Инь?.
– Так и есть, – рассмеялись гости. – У тея, верно, в глазах ряило, кога ты читал напи
сь!
篇4：浅谈《红楼梦》第二十二回诸抄本之间的差异
浅谈《红楼梦》第二十二回诸抄本之间的差异
【作者】萧凤芝 《红楼梦》第2102回文字，“听曲文宝玉悟禅机 制灯迷贾政悲谶语”，各早期抄本、印本之间在结尾部分文字差异很大，有的谜语多，有的谜语少，有的干脆没完，而且相同谜语在不同抄本里归属的主人也不1样，这确实看上去有点头晕，不用说《红楼梦》缭乱的本子轻易就能误导人们的判断，更何况有1个天大的迷魂阵提线就隐藏在这第2102回里，《红楼梦》第二十二回诸抄本之间的差异-破解迷魂阵 - 毕业论文。
首先我们要认识的是，就整个第2102回文字结构而言，各个抄本和印本的大的文字结构顺序是基本1样的，相同的部分大体如下：
1 凤姐和贾琏商量要在正月2101给宝钗做生日，并告诉他说这是贾母的意思。贾琏听了就告诉凤姐说那好，那你再添上些钱做去好了；
2 湘云住了两日要走而没走，贾母留她等宝钗生日听完戏再走；
3 贾母要出钱为宝钗过生日，但是这里最先蹦出来了可疑的两个字：
谁想贾母自见宝钗来了， 喜他稳重和平，正值他才过第1个生辰，便自己蠲资210两，唤了凤姐来，交与他置酒戏。
“谁想”2字哪儿用得着？似乎和凤姐、贾琏已经有的关于贾母要为宝钗做生日的对话合不拢。
4 正月2101这1日该唱戏了：
至2101日，就贾母内院中搭了家常小巧戏台，定了1班新出小戏，昆弋两腔皆有。就在贾母上房排了几席家宴酒席，并无1个外客，只有薛姨妈、史湘云、宝钗是客，余者皆是自己人。
注意，戏班是在外面请的，用的不是梨香院102小官，暂且不表。那么好，就开锣唱戏吧：
吃了饭点戏时，贾母1定先叫宝钗点。宝钗推让1遍，无法，只得点了……
贾母听起戏来真是太高兴了！凤姐又会随着，那高兴起来还用说吗？
贾母果真更又喜欢，然后便命黛玉点。黛玉因让薛姨妈王夫人等。贾母道： “今日原是我特带着你们取笑，咱们只管咱们的，别理他们。我巴巴的唱戏摆酒，为他们不成？他们在这里白听白吃，已经便宜了，还让他们点呢！”说着，大家都笑了。
至上酒席时， 贾母又命宝钗点。宝钗点了1出《鲁智深醉闹5台山》。宝玉不悦道：“只好点这些戏。”
我们注意这几个回合诸人的态度有如下不妥：
A 贾母让宝钗点戏时宝钗的态度异常谦逊，她这样不太像个小寿星；
B 黛玉谦让包括薛姨妈等人先点戏时，贾母接下来的笑话冒犯亲戚了；
C 宝钗又点的戏让宝玉很不满而且挂在了嘴上，这是对小寿星的不礼貌。
好，我们接着再往下。
5 晚散时贾母喜欢唱戏的小旦和小丑，那小旦可怜见的，湘云说：“长得象林妹妹的模样。”宝玉忙使眼色，偏让黛玉看到了，于是湘云和黛玉同时和宝玉闹别扭，都不饶他。宝玉1番好意没有好报，10分郁闷，写了1首偈子，再填了1首《寄生草》，他快悟出禅机来了，这是10分危险的。他写的这些文字后来让黛玉看到了。
6 正月2102日，黛玉邀了湘云、宝钗2人到宝玉的'房子里，戏弄宝玉道：“至贵者宝，至坚者玉。尔有何贵？尔有何坚？”实际她3人是来劝宝玉的，果然宝玉很识女孩子们的劝，1劝就好。
7 宝玉和钗、黛、湘3人的关系1好，只见作者大笔1转：宣称娘娘送灯谜出来了！
8 元春的灯谜引出来许多的灯谜，连贾环这个奇怪的人和他的灯谜都引出来了。为什么说贾环奇怪呢？因为第107108回元春归省的时候交待他是“从年内染疾未痊，自有闲处调养。”此时没过几天，他怎么就好了呢？《红楼梦》早期诸抄本、印本都如此。
我们姑且往下说，且说贾母、贾政10分高兴：
贾政朝罢，见贾母高兴，况在节间，晚上也来承欢取乐。
我们可千万要注意“况在节间”不对了！前面宝钗刚做完生日，正月2102哪儿还是什么节？我们见谁家把正月2102当个节日过了？但是《红楼梦》诸抄本、印本无1例外都是如此的呀！
9 不管他，反正说是节就是节，剩下来无非是酒席，我们千万注意这次酒席没有东府的人，没有邢夫人那边的人。
酒席上贾母高兴，让贾政猜猜姊妹们的谜语，贾政听话，11的就猜了，但是他越猜越不快乐，因为女孩们的谜语1个赛1个的不吉利，直到探春的谜语：
阶下儿童仰面时，清明妆点最堪宜，语文论文《红楼梦》第二十二回诸抄本之间的差异-破解迷魂阵 - 毕业论文》。
游丝1断浑无力，莫向东风怨别离。
贾政道：“这是风筝。”探春笑道：“是。”
到此为止，《红楼梦》第2102回诸抄本、印本之间以上文字除个别字词略有歧异之外，大致内容1点也不错。
但是《红楼梦》第2102回文字从探春的灯谜结束以后再往下，各本相差就太大了，我看到过的几个版本，其差异文字大致如下：
1 戚序本
又看道是：
前身色相总无成，不听菱歌听佛经。
莫道此生沉黑海，性中自有大光明。
贾政道：“这是佛前海灯嗄。”惜春笑答道：“是海灯。”
贾政心内沉思道： “娘娘所作爆竹，此乃1响而散之物。迎春所作算盘，是打**如麻。探春所作风筝，乃飘飘浮荡之物。惜春所作海灯，1发清净孤独。今乃上元佳节，如何皆作此不祥之物为戏耶？”心内愈思愈闷，因在贾母之前，不敢形于色，只得仍勉强往下看去。只见后面写着7言律诗1首，却是宝钗所作，随念道：
朝罢谁携两袖烟，琴边衾里总无缘。
晓筹不用鸡人报，5夜无烦侍女添。
焦首朝朝还暮暮，煎心日日复年年。
光阴荏苒须当惜，风雨阴晴任变迁。
贾政看完，心内自忖道：“此物还倒有限。只是小小之人作此词句，更觉不祥，皆非永远福寿之辈。”想到此处，愈觉烦闷，大有悲戚之状，因而将适才的精神减去10分之89，只垂头沉思。
贾母见贾政如此光景，想到或是他身体劳乏亦未可定，又兼之恐拘束了众姊妹不得高兴顽耍，即对贾政云：“你竟不必猜了，去安歇罢。让我们再坐1会，也好散了。”贾政1闻此言，连忙答应几个“是”字，又勉强劝了贾母1回酒，方才退出去了。回至房中只是思索，翻来复去竟难成寐，不由伤悲感慨，不在话下。
且说贾母见贾政去了，便道：“你们可自在乐1乐罢。”1言未了，早见宝玉跑至围屏灯前，指手画脚，满口批评，这个这1句不好，那1个破的不恰当，如同开了锁的猴子1般。宝钗便道：“还象适才坐着，大家说说笑笑，岂不斯文些儿。”凤姐自里间忙出来插口道： “你这个人，就该老爷每日令你寸步不离方好。适才我忘了，为什么不当着老爷，撺掇叫你也作诗谜儿。若果如此，怕不得这会子正出汗呢。”说的宝玉急了，扯着凤姐儿，扭股儿糖似的只是厮缠。贾母又与李宫裁并众姊妹说笑了1会，也觉有些困倦起来。听了听已是漏下4鼓，命将食物撤去，赏散与众人，随起身道：“我们安歇罢。明日还是节下，该当早起。明日晚间再玩罢。”且听下回分解。
2 庚辰本
又看道是：
前身色相总无成，不听菱歌听佛经。
莫道此生沉黑海，性中自有大光明。
[此后破失俟再补
[暂记宝钗制谜云：
朝罢谁携两袖烟，琴边衾里总无缘。
晓筹不用鸡人报，5夜无烦侍女添。
焦首朝朝还暮暮，煎心日日复年年。
光阴荏苒须当惜，风雨阴晴任变迁。
[此回未成而芹逝矣 叹叹 丁亥夏畸笏叟
3 程印本
贾政再往下看，是黛玉的，道：
朝罢谁携两袖烟，琴边衾里两无缘。
晓筹不用鸡人报，5夜无烦侍女添。
焦首朝朝还暮暮，煎心日日复年年。
光阴荏苒须当惜，风雨阴晴任变迁。
打1用物
南面而坐，北面而朝。
像忧亦忧，像喜亦喜。
打1用物
贾政道“好，好，如猜镜子，妙极。”宝玉笑回道：“是。”贾政道：“这1个却无名字，是谁做的？”贾母道：“这个大约是宝玉做的。”贾政就不言语，往下再看宝钗的，道是：
有眼无珠腹内空，荷花出水喜相逢
梧桐叶落分离别，恩爱夫妻不到冬。
打1用物
贾政看完，心内自忖道：“此物还倒有限。只是小小年纪，作此等言语，更觉不祥，看来皆非福寿之辈。”想到此，甚觉烦闷，大有悲戚之状，只垂头沉思。贾母见贾政如此光景，想到他身体劳乏，又恐拘束了众姊妹不得高兴顽耍，便对贾政道：“你竟不必在这里了，歇着去罢。让我们再坐1会子，也就散了。”贾政1闻此言，连忙答应几个 “是”，又勉强劝了贾母1回酒，方才退出去了。回至房中只是思索，翻来复去甚觉凄婉。
这里贾母见贾政去了，便道：“你们乐1乐罢。”1言未了，只见宝玉跑至围屏灯前，指手画脚，信口批评，这个这1句不好，那个破的不恰当，如同开了锁的猴儿1般。黛玉便道：“还象方才大家坐着，说说笑笑，岂不斯文些儿。”凤姐自里间屋里出来，插口说道：“你这个人，就该老爷每日和你寸步不离才好。刚才我忘了，为什么不当着老爷，撺掇着叫你作诗谜儿。这会子不怕你不出汗呢。”说的宝玉急了，扯着凤姐儿厮缠了1会儿。贾母又和李宫裁并众姊妹说笑了1会子，也觉有些困倦。听了听已交4鼓了，因命将食物撤去，赏给众人，遂起身道：“我们歇着罢。明日还是节呢，该当早些起来。明日晚上再玩罢。”于是众人方慢慢散去。未知次日如何，且听下回分解。
4 甲辰本
贾政再往下看时：
朝罢谁携两袖烟，琴边衾里总无缘。
晓筹不用鸡人报，5夜无烦侍女添。
焦首朝朝还暮暮，煎心日日复年年。
光阴荏苒须当惜，风雨阴晴任变迁。
打1物 [此黛玉1生愁绪之意
篇5：红楼梦第十二回读后感
当贾瑞在凤姐得闲时来相探望，以慰淫心。在其与凤姐的几句话中，颇值得回味。
“只因素日闻得人说，嫂子是个利害人，在你跟前一点也错不得，所以唬住了我，如今见嫂子最是个有说有笑极疼人的，我怎么不来，死了也愿意！”
这是贾瑞的话，从侧面体现了凤姐平时的毒辣程度，这也正是凤姐在丫头下人眼中的印象，从贾瑞的嘴中说出，也体现了丫头下人对凤姐的畏惧和憎恶，不然她们不会到处诉说主子的不好处。可谓“多行不义必自毙”，这也伏下后来凤姐“反算了卿卿性命”的结局。
在封建社会，贾瑞竟能说出“死了也愿意”，其淫意不言而喻。这样越轨的行为是大错特错的（此仅限当时，今日则成为男人的口头语了）。而贾瑞说出的“在你跟前一点也错不得”则暗示自己的悲惨结局。
后面凤姐笑道：“果然你是个明白人，比贾蓉两个强远了，我看他那样清秀，只当他们心里明白，谁知竟是两个胡涂虫，一点不知人心。”这样的话与第六回贾蓉来借炕屏时凤姐的暧昧表情相比，可略窥其与贾蓉有染，是否是焦大称的“养小叔子的养小叔子”也未可知！
篇6：红楼梦第十二回读后感
这回写的是王熙凤之歹毒。她手段真是叫人胆战心惊。贾瑞求爱于她，固然是错。你不答应或训斥他都可，为甚要用此毒计杀死他呢？贾瑞之死，这事很有普遍性。人的弱点之一，是难以抗拒眼前欲望的诱-惑，尤其是这种诱-惑是你所渴求的。
有道人送他一面风月宝镜，叫他只照反面，()病就可好；若照正面，即死。这是寓言式地告诉贾瑞：凤姐是一个魔鬼，她要用假的爱情欺骗你，致你于死；她说爱你是她的假像。你不要被她的假像所蒙蔽，断了她，病即好。这是就书中的情节而言的。
“只因素日闻得人说，嫂子是个利害人，在ni跟前一点也错不得，所以唬住了wo，如今见嫂子最是个有说有笑极疼人的，wo怎么不来，死了也愿意！”
这是贾瑞的话，从侧面体现了凤姐平时的毒辣程度，这也正是凤姐在丫头下人眼中的印象，从贾瑞的嘴中说出，也体现了丫头下人对凤姐的畏惧和憎恶，不然她们不会到处诉说主子的不好处。可谓“多行不义必自毙”，这也伏下后来凤姐“反算了卿卿性命”的结局。 而贾瑞说出的“在ni跟前一点也错不得”则暗示自己的悲惨结局。
★ 红楼梦的阅读笔记
★ 俄语关于自己范文
★ 俄语翻译
俄语阅读:红楼梦第二十二回（精选6篇）
